77 ИНФОРМАЦИОННАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ ДЕТЕЙ В ОБЫДЕННОМ ПОНИМАНИИ РОДИТЕЛЕЙ И УЧИТЕЛЕЙ
И. Б. Бовина, Н. В. Дворянчиков, С. В. Будыкин
Кафедра клинической и судебной психологии
Московский городской психолого-педагогический университет
ул. Сретенка, 29, Москва, Россия, 127051
В работе уделяется внимание проблеме информационной безопасности детей, говорится о специфике риска, связанного с использованием Интернета, аргументируется необходимость исследования так называемых наивных теорий, которые вырабатываются родителями и учителями относительно информационной безопасности детей. В рамках теории социальных представлений, предложенной С. Московией, анализируются особенности обыденных представлений об информационной безопасности детей в группах родителей и учителей (136 человек в возрасте от 21 до 62 лет). В работе проверяются следующие предположения: 1) обыденные представления об информационной безопасности детей в группах родителей и учителей выстраиваются вокруг двух основных тем: угроза информационной безопасности детей и противостояние этой угрозе; 2) группы родителей и учителей сходным образом понимают угрозу, но различаются в понимании того, как противостоять этой угрозе, а именно: в группе родителей противостояние угрозе представлено в первую очередь через контроль и ограничение доступа детей к угрожающей информации; в группе учителей противостояние угрозе представлено через запреты на использование новых медиа и принципы воспитания детей. Проведенное исследование позволяет говорить о частичной эмпирической поддержке данных предположений.
Ключевые слова: информационная безопасность детей, риск, Интернет, родители, учителя, теория социальных представлений
В результате возникновения и широкого распространения Интернета и информационно-коммуникационных технологий профессиональная и повседневная жизнь людей претерпели серьезные трансформации. Очевидно, что Интернет — это богатый источник информации, а также самых разнообразных возможностей для коммуникации.
Не будет преувеличением, если мы скажем, что новые медиа в современной жизни играют зачастую даже более важную роль, чем такие традиционные формы
78массмедиа, как телевидение, определяя при этом ценности, поведение, стратегия для построения социальных отношений и пр. [1; 22]. И это касается не только взрослых людей, но детей и подростков, которые являются достаточно активными потребителями новых технологий во всем мире. В литературе даже появилось понятие «цифровое поколение», таким образом, делается указание на новое поколение, социализация которого происходит в эпоху существования новых медиа [16; 19]. Использование Интернета «индивидуализировалось, приватизировалось и стало мобильным» [18. Р. 2] — такой вывод делается в глобальном исследовании, выполненном в рамках европейского проекта EU kids online, в котором приняли участие дети и подростки в возрасте от 9 до 16 лет из 25 европейских стран, а также их родители (N=25142 человека). Данные, полученные в рамках этого проекта, позволяют утверждать, что дети и подростки в возрасте от 9 до 16 лет ежедневно проводят в среднем 88 минут онлайн, причем в возрасте 15—16 лет продолжительность использования сети Интернет достигает 118 минут, что в два раза больше, чем в возрасте 9—10 лет (58 минут). 87% опрошенных имеют онлайн-доступ дома, 63% — в школе [18].
По европейским данным, начало использования Интернета приходится в среднем на семилетний возраст (Дания и Швеция), в других северных странах — в среднем дебют использования Интернета приходится на восьмилетний возраст, в остальных странах (из 25 европейских стран) — на девятилетний возраст [13, 18]. Результаты французских исследований свидетельствуют о том, что семилетние дети уже используют сеть Интернет без родителей, а в возрасте 12 лет подростки имеют более или менее регулярные контакты в различных социальных сетях [15]. 26,1% пользователей социальной сети Facebook в Чехии составляют дети и подростки в возрасте до 19 лет; а 12% пользователей сети Google+ составляют дети и подростки в возрасте до 18 лет [14].
Исследователи указывают на то, что для детей и подростков «нормализуется» процесс постоянного пребывания в контакте с другими, пребывание в Интернете, «проблемное использование Интернета» характеризуется когнитивной озабоченностью, когда индивид уже не способен контролировать использование Интернета, выход в Интернет позволяет ему избавиться от эмоционального дистресса [17].
Глобальные изменения, происходящие в современном мире, связанные с техническим и экономическим развитием, оборачиваются порождением нового типа риска [2]. Риск, присущий современному обществу, достаточно точно был охарактеризован У. Беком: 1) риск выходит за временные ограничения, так как может воздействовать на будущие поколения; 2) риск преодолевает пространственные границы, т. е. выходит за различного рода национальные границы; 3) для этого риска не существует социальных границ, он затрагивает судьбы большого числа различных людей [9]. Очевидно, что в современном мире люди вынуждены адаптироваться к тому, что ситуации с «0% риска» не существуют и нужны умения по диагностике уровня риска и выработке соответствующих действий.
Указанные выше характеристики приложимы к тому риску, с которым сталкиваются пользователи Интернета.
79Обращаясь к анализу значительного числа европейских исследований, направленных на анализ риска, которому подвергаются дети, используя Интернет, исследователи выделили четыре общие категории риска [16]:
1) риск, связанный с содержанием материалов, представленных в Интернете, — касается ситуаций, когда дети получают доступ к нелегальной информации; информации, несущей вред их здоровью и развитию (насилие, порнография, нечисть, самоубийства, наркотики); дезинформации;
2) риск, связанный с контактами, — касается онлайн-знакомств с людьми, которых дети и подростки потом могут встретить в реальной жизни, и кибербуллинга;
3) коммерческий риск, связанный с нелегальным скачиванием, играми, рекламой;
4) риск, связанный с использованием персональных данных, определяется тем, что дети и подростки предоставляют личную информацию, хакерство.
По данным американского исследования, реализованного в 2007 г., 75% детей готовы предоставить личную информацию о них самих или о своей семье в обмен на доступ к услугам или продукции, предложенным в Интернете [14].
Данные чешских коллег (было опрошено 12 533 респондента в возрасте до 18 зет) позволяют говорить о том, что пользователи Интернета в возрасте до 18 лет могут быть идентифицируемы в реальной жизни, ибо более половины оставляют в Интернете свои фамилии и имена, а пятая часть опрошенных — номера телефонов [14].
Для обеспечения информационной безопасности детей и подростков, в первую очередь в связи с использованием сети Интернет в европейских странах были приняты соглашения, которые реализуются в настоящее время. В мае 2012 г. была сформулирована Европейская стратегия по формированию лучшего Интернета для детей [10].
По статистическим данным, имевшимся на лето 2014 г., 87,5 млн россиян используют Интернет (т. е. 61,4% населения страны), причем возраст почти каждого десятого пользователя Интернета — не превышает 15-летней отметки [5; 13]. При этом три четверти юных пользователей используют Интернет самостоятельно, без контроля родителей [5].
Закон о защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию, был принят в конце 2010 г., в соответствии с законом был разработан и реализован ряд мероприятий, направленных на защиту детей и подростков от угрожающей информации. Была разработана психологическая концепция информационной безопасности детей [3]. Наряду с этим предпринимаются активные попытки изучить компетентность детей и родителей в связи с использованием Интернета [4].
Пока специалисты заняты поиском того, как сделать информацию, распространяемую в первую очередь посредством СМК, безопасной для детей и подростков, а также научить их и их родителей пользоваться Интернетом, снизить негативное влияние различных факторов, перед представителями социальных наук стоит иная задача. Прежде всего требуется узнать, как люди в повседневной жизни справляются с существующей угрозой информационной безопасности
80детей. Как было сказано выше, в современном мире категория риска получила новое наполнение, нужно научиться определять, что именно представляет опасность для детей и подростков, а также выработать соответствующее поведение, которое позволило бы защитить детей и подростков от информации, негативно влияющей на их развитие и здоровье. Речь идет о родителях и учителях, перед которыми каждый день возникает необходимость обеспечения информационной безопасности детей и подростков.
Люди выстраивают различного рода объяснительные теории относительно того, что представляет собой «информационная безопасность детей». У них есть определенное понимание того, какая именно информация угрожает детям и подросткам, какие действия требуется предпринимать для снижения вреда. Превентивные кампании по информационной безопасности детей, о которых говорят исследователи [19], едва ли могут быть эффективными и приведут к желаемому результату, если проигнорировать «наивные теории», которыми индивиды успешно пользуются для защиты от тревожащей неизвестности [21], сталкиваясь с новыми явлениями.
Концептуальной рамкой для выявления и анализа «наивных теорий» с их последующим учетом для разработки превентивных программ является теория социальных представлений [21]. Из многочисленных определений, имеющихся в литературе, отдадим предпочтение тому, которое предложил С. Московиси: социальные представления — это «система ценностей, идей и практик с двойной функцией, во-первых, устанавливать порядок, который позволил бы индивиду ориентироваться в социальном и материальном мире и подчинять его; во-вторых, делать возможными коммуникации среди членов группы, обеспечивая их кодом для социального обмена и кодом для того, чтобы называть и классифицировать определенным образом различные аспекты их мира, их индивидуальной и групповой истории» [20. P. xiii]. Социальные представления выполняют ряд функций: организация знания, интерпретация и конструирование реальности, ориентация поведения индивидов и оправдание их социальных отношений (представления содержат предписания в отношении соответствующего поведения). Они также принимают участие в конструировании и поддержании социальной идентичности индивидов [6; 8; 11; 20].
Согласно теории социальных представлений объектом представлений становится не любое явление нашей жизни, но ее меняющиеся феномены. К. Фламен и М.-Л. Рукет подчеркивают, что, с одной стороны, объект представления должен являться некоторой абстракцией, общим понятием, включающим серию конкретных случаев; с другой — потенциальный объект должен быть представлен в коммуникациях [12]. Объектами представлений становятся новые явления или те, которые попадают в дискурс, приобретают социальную значимость в определенный момент.
Информационная безопасность детей является новой категорией, которая стала использоваться с той или иной частотой в общественном дискурсе вслед за вступлением в действие Федерального закона «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», появилась так называемая возрастная классификация информационной продукции. Очевидно, что в фокусе внимания родителей и учителей оказывается рассмотрение того, какая именно информация
81угрожает детям и подросткам и какие меры необходимы для защиты детей от информации, причиняющей вред.
В нашем исследовании, реализованном в русле теории социальных представавши, были выявлены основные категории, вокруг которых выстраивается дискурс об информационной безопасности детей [7]:
— пути обеспечения безопасности (запрет, цензура, контроль и фильтрация информации, и пр.);
— традиционные и новые медиа (телевидение, Интернет, социальные сети, чаты, форумы и пр.);
— угрожающая информация (агрессия, наркотики, насилие, нацизм, экстремизм и пр.);
— безопасность информации;
— ответственность родителей и учителей (обсуждение с родителями, совместное с родителями или учителями использование Интернета и пр.);
— закон об информационной безопасности детей;
— защита персональных (защита персональных данных, защита информации о детях и пр.);
— профилактические и образовательные программы по обеспечению информационной безопасности детей (образовательные программы, превентивные слоганы, лекции для родителей и пр.).
По сути, эти категории можно представить как две основные темы — угроза информационной безопасности детей и способы ее обеспечения. Нашим следующим шагом является анализ специфики «наивных теорий» информационной безопасности детей, которые вырабатывают родители и учителя.
Итак, целью исследования стало изучение специфики обыденных представлений об информационной безопасности детей в группах родителей и учителей, сравнение того, как родители и учителя понимают, что такое информационная безопасность детей, открывает возможность рассматривать специфику социальных представлений, обусловленную разным способом взаимодействия с проблемой информационной безопасности детей (семейный и профессиональный уровни).
Всего в исследовании приняли участие 136 человек в возрасте от 21 до 62 лет, из них — 50 родителей (M=35,16 лет; SD=6,4 лет, 42 женщины и 7 мужчин) и 16 учителей ряда московских школ (M=41,8 год; SD=9,9 лет, 76 женщин, 6 мужчин, 4 респондента не указали свой пол). 49 человек в группе родителей имеют высшее образование, 1 — среднее; в группе учителей — 76 человек е высшим образованием, 3 — со средним образованием, 7 — не указали уровень своего образования. 33 человека в группе родителей состоят в браке, 1 человек не указал своего семейного положения, 11 человек — в разводе, остальные — в браке не состоят. 31 человек в группе родителей имеет одного ребенка, 14 родителей — по 2 ребенка, 5 — по 3 ребенка. Возраст этих детей составляет от 6 месяцев до 21 года, каждый родитель имеет хотя бы одного несовершеннолетнего ребенка.
Опираясь на идеи теории социальных представлений и принимая во внимание результаты нашего поискового исследования [7], мы сформулировали общие предположения: 1) обыденные представления об информационной безопасности детей в группах родителей и учителей выстраиваются вокруг двух основных тем — угроза
82информационной безопасности детей и противостояние этой угрозе; 2) группы родителей и учителей сходным образом понимают угрозу, но различаются в понимании того, как противостоять этой угрозе, а именно: в группе родителе противостояние угрозе представлено в первую очередь через контроль и ограничение доступа детей к угрожающей информации; в группе учителей противостояние угрозе представлено через запреты на использование новых медиа и принципы воспитания детей.
Основным методом исследования был опрос, ключевой методикой в анкете была ассоциативная методика. Испытуемым предлагалось назвать не менее пяти слов или словосочетаний, которые ассоциируются с информационной безопасностью детей, каждое слово оценивалось по 10-балльной шкале с точки зрения значимости, а также по 7-балльной шкале с точки зрения валетности [12]. Для анализа полученных ассоциаций использовался частотно-смысловой анализ (серии анализа данных выполнялись одним и тем же исследователем два раза с промежутком в шесть недель).
С помощью ассоциативной методики в группе родителей было получено 247 слов и словосочетаний, в группе учителей — 393. В результате частотно-смыслового анализа были выделены следующие категории: угроза информационной безопасноти детей (содержание угрожающей информации, средства распространения угрожающей информации, доступность угрожающей информации и др. противостояние угрозе (запрет на просмотр передач, ограничения в использование Интернета, контроль за использованием Интернета и за поведением ребенка, доверительное общение, защита личных данных, воспитание, возрастная градация информации и др.), другое.
В группе родителей объем категории угрозы составил 42,5%, (M значимости = 6,72, SD значимости = 3,53; M валентности = –2,41, SD валентности = 1,16), в группе учителей — 52,16%, (M значимости = 7,11, SD значимости = 2,90, M валентности = –2,02, SD валентности = 1,93). В группе родителей среди понятий, объединенных в категорию угрозы, чаще всего встречались следующие: Интернет (31), общение со сверстниками (10), телевизионные фильмы и передачи (10), порнография (5), реклама (5).
Среди ассоциаций, объединенных в данную категорию, чаще всего упоминалось: Интернет (42), телевизионные программы и фильмы (19), реклама (15), доступность информации (13), наркотики (11), общение со сверстниками (11), общение в Интернете (11), насилие (8).
В группе родителей объем категории противостояния угрозе составил — 495 (M значимости = 8,35, SD значимости = 2,08; M валентности = 1,30, SD валентности = 2,33), в группе учителей — 35,12% (M значимости = 8,4, SD значимости = 2,18, M валентности = 2,47, SD валентности = 1,79). В группе родителей среди понятий, объединенных в эту категорию, чаще всего встречались такие: контроль за использованием Интернета и поведением ребенка (20), ограничение доступа к Интернету (19), запрет на просмотр передач и использование компьютера (10), защита персональной информации (8), возрастная градация информации (5), обсуждением информации с ребенком (5), ответственность родителей (5).
Среди ассоциаций, объединенных в эту категорию, чаще всего в группе учителей встречались следующие: контроль за использованием Интернета и поведением ребенка (30),
83защита (18), защита персональной информации (13), доверительное общение с родителями (10).
Объем категории другое составил в группе родителей — 8,5%, в группе учителей — 12,72%.
Сравнение результатов, полученных в двух группах, позволяет говорить о том, что обыденные представления об информационной безопасности структурируются вокруг двух основных тем — угроза информационной безопасности детей и противостояние угрозе, в каждой группе респондентов имеется своя иерархия элементов внутри каждой темы. В группе родителей угроза представлена понятиями: Интернет, общение со сверстниками, телевизионные фильмы и передачи, порнография и реклама. В группе учителей — Интернет, телевизионные программы и фильмы, реклама, доступность информации, наркотики, общение со сверстниками, общение в Интернете, насилие.
В группе родителей противостояние угрозе подразумевает в первую очередь контроль за использованием Интернета и поведением ребенка, ограничение доступа к Интернету, запрет на просмотр передач и использование компьютера, защита персональной информации, возрастная градация информации, обсуждение информации с ребенком, ответственность родителей. В группе учителей иерархия элементов такова: контроль за использованием Интернета и поведением ребенка, защита, защита персональной информации, доверительное общение с родителями.
Сравнение объема категорий в двух группах респондентов позволяет говорить о том, что информационная безопасность детей в понимании родителей в большей степени связывается со способами противостояния угрозе, чем с угрозой, в то время как в группе учителей — иерархия категорий обратная (фи-критерий = 2,42, p<0,01, фи-критерий = 3,48, p<0,01, соответственно).
Таким образом, наше предположение о том, что обыденные представления об информационной безопасности детей в группах родителей и учителей выстраиваются вокруг двух основных тем — угроза информационной безопасности детей и противостояние этой угрозе, — получило эмпирическую поддержку.
Другое предположение о том, что группы родителей и учителей сходным образом понимают угрозу, но различаются в понимании того, как противостоять этой угрозе (в группе родителей противостояние угрозе представлено в первую очередь через контроль и ограничение доступа детей к угрожающей информации; а в группе учителей — через запреты на использование новых медиа и принципы воспитания детей) получило частичную эмпирическую поддержку. Иерархия элементов, составляющих категорию угрозы, частично совпадают, иерархия элементов, составляющих категорию противостояния угрозе, различаются, но не соответствуют предположению о том, с какими стратегиями действий будет ассоциироваться противостояние угрозе в первую очередь.
Таким образом, в фокусе нашего внимания в настоящей работе был анализ обыденного понимания информационной безопасности детей в группах родителей и учителей. «Наивные теории», через призму которых родители и учителя понимают информационную безопасность детей, имеют в своей структуре две основные темы — угроза информационной безопасности детей и противостояние этой угрозе. Угроза понимается через тот или иной информационный контекст
